Глумиться над писательскими союзами грешно. Более того, это просто пошло, ибо кто только над ними не издевался, начиная от Булгакова с его МАССОЛИТом и заканчивая Юрием Поляковым с его «Козленком в молоке». Но несмотря на все насмешки, профобъединения инженеров человеческих душ никуда не делись. Наоборот, их стало очень много. Некогда единый Союз писателей не только располовинился на Союз писателей России и Союз российских писателей (в просторечии — почвенный и демократический), но и вызвал к жизни трудноисчислимое количество более мелких объединений.

Наличие множества конкурентов отнюдь не мешает писательским профсоюзам функционировать и частенько напоминать о своем существовании. Правда, чаще всего наследники обращают на себя внимание не потрясающими общество книгами, а скандалами, связанными с переделом собственности Союза писателей СССР, вроде пресловутой тяжбы из-за «дома Ростовых». Однако случаются и приятные исключения, имеющие непосредственное отношение к литературе.

30 октября 2002 года в Союзе писателей России (почвенном) вручали премию, которая называется ни больше ни меньше как Большая литературная премия России. Эта награда существует второй год и в материальном выражении, несмотря на пафосное название, довольно скромна: первая премия — 15 тысяч долларов, вторая, присуждаемая исключительно якутским писателям (спонсор премии — компания АЛРОСА) — 10 тысяч, третья — 5 тысяч.

Вроде бы вполне достойное событие, отнюдь не предполагающее сарказма. Большинство писателей у нас в стране сложно назвать зажиточными людьми, и 2,5–5 тысяч долларов (а именно столько получили лауреаты, поскольку все три премии были разделены между двумя-тремя авторами) — для них сумма изрядная. Стремление АК АЛРОСА поддержать якутскую литературу выглядит, безусловно, достойно.

Забота о судьбах российской словесности, переживающей не лучшие времена, дело благородное, и из-за благой цели вполне можно было закрыть глаза и на неуместно претенциозное название, и на неумеренный пафос речей, которые, казалось, писались при помощи «Торжественного комплекта» Остапа Бендера, с использованием крайне ограниченного набора слов – «Россия», «великий», «духовность», «лучший», «православие», «русская литература» и, памятуя о спонсоре, «Якутия».

Однако итоги награждения в очередной раз заставляют констатировать, что на самом деле тут никакой заботой о литературе и не пахло. Пахло заботой о ближнем своем. Список лауреатов в очередной раз продемонстрировал основную проблему современных писательских союзов — кулуарность и замкнутость на себя. Как невесело шутил М. Жванецкий: «Они образовали замкнутый цикл без выхода продукции наружу».

Первую премию поделили три автора — Владимир Костров за книгу стихов «Песня, женщина и река», Альберт Лиханов за роман «Никто» и повесть «Сломанная кукла» и Виктор Николаев за повесть «Живый в помощи».

Первый является председателем Международного Пушкинского комитета и известным функционером СПР. Альберт Лиханов тоже уже давно славен не писательской, а общественной деятельностью. Впрочем, его роман «Никто» заслуживает отдельного упоминания. Как известно, Лиханов — писатель одной темы. Уже почти сорок лет он пишет исключительно про детские невзгоды. Так и в новом романе мальчик-сирота случайно знакомится с бандитом, попадает в шайку, становится доверенным лицом главаря и в итоге гибнет. Причем он остается добрым и хорошим мальчиком, который только и хочет что помочь родному детдому. Он и гибнет-то потому, что теряет время на рассылку детским домам миллионов, оказавшихся у него после смерти главаря.

Самый большой проступок писателя — опошление серьезных вещей. История Юрия Деточкина, рассказанная без тени иронии, как минимум заставляет сомневаться в том, что «Никто» — лучший роман 2001 года.

Третий лауреат, Виктор Николаев, имеет неоспоримое преимущество перед остальными — читателей. Бывший майор ВДВ, прошедший Афганистан и многие другие «горячие точки», написал книгу об афганской войне, которая была несколько раз издана общим тиражом более 100 тысяч экземпляров. Но опять-таки вопрос, почему повесть, впервые изданная в 1999 году, оказалась среди лауреатов премии за лучшее литературное произведение 2001-го, остается без ответа.

Впрочем, беда не в том, что литературные премии у нас в стране существуют «для своих». Беда в том, что литературы за премиями все меньше и меньше. Юрий Поляков когда-то довольно точно зафиксировал ситуацию: «Мы живем в эпоху литературных репутаций, нахально пытающихся заместить собой собственно литературу». А пока наши союзы писателей выясняют, кто из них своим творчеством спасает духовность России, мужик несет с базара совсем другие книги.