История России состоит, между прочим, в том, что ее всегда били за отсталость. Вы рискнете это оспорить? Я – нет. Спорить с тем, что очевидно, тяжело, да и незачем.

Особенно отчетливо видна правильность этого утверждения на военно-исторических примерах. Отсталая в металлургическом отношении страна ничего не могла противопоставить шведам. Петр, на свое счастье не зависящий от избирателя, вынужден был даже перелить колокола в пушки. То же и с флотом, и с танками: мы всегда, не жалея усилий, кого-то догоняли. И даже с баллистическими ракетами то же самое. Несмотря на Циолковского и несомненный космический приоритет СССР, немцы свой проект начали все же раньше, подтолкнув нас.

Дурная привычка догонять стала причиной поражения в холодной войне. Ее заключительный эпизод – то, как нас «развели» на стратегической оборонной инициативе.

Я был весной прошлого года на Байконуре и видел никому более не нужные грандиозные сооружения «объекта 858», построенные ради советского шаттла. Отныне это просто музей космонавтики, туда экскурсии водить надо, как на развалины Колизея. Тяжелое зрелище, особенно для того, кто бывал на этих же объектах 20 лет назад. Тогда мы из-за СОИ закопали в степи миллиарды, а «потенциальный противник» те же самые миллиарды инвестировал в IT-индустрию. В этом, собственно, и состоял смысл: влить государственные деньги в IT. Очень важно, кроме того, что рейганомика обеспечила доступ к этим деньгам множеству маленьких компаний. В результате у американцев в изобилии появились информационные технологии, часть которых с неизбежностью прижилась на рынке и обеспечила экономике дальнейшие успехи.

А наша IT-индустрия, напротив, яркий и позорный пример игры в догонялки. Я имею в виду принятое в 1970-е политическое решение заняться плагиатом, создать промышленность воровства, копируя IBM/360 и по ходу переименовывая их в ЕС ЭВМ.
Вы скажете, что теперь все совершенно иначе. Не стану спорить. Только обращу ваше внимание на то, что с IT-развитием дело обстоит несколько сложнее, чем с ракетами. Выплавить положенное количество миллионов тонн стали, построить флот, обеспечить страну электроэнергией – это понятные цели, смысл достижения которых очевиден. Но с информационными технологиями не так.

У нас они сейчас вообще-то уже под рукой. Нет проблем выменять на нефтедоллары любой софт и любые компьютеры. А можно и не выменивать даже, в стране есть тысячи приличных программистов и инженеров, которые умеют работать. Сделаем даже фантастическое допущение. Представим, что вертикальная власть безжалостно провела IT-индустриализацию и в России теперь, как на Тайване, умеют выпускать компьютеры, а также отлаживают софт не хуже и не меньше, чем в Штатах. Вопрос: как это отразится на нашей экономике и на жизни обывателя?

У меня есть лишь пессимистический ответ на вопрос: ничего по большому счету не изменится, поскольку и государству, и бизнесу, чтобы за счет IT стать эффективнее, надо много и упорно работать. Внедрять IT – труд не менее тяжелый, чем их разрабатывать. Но наши чиновники и зависящий от них крупный бизнес этого труда чураются. Им это объективно не нужно, поскольку они зависят отнюдь не от собственной эффективности.

Такое положение дел терпимо только в том случае, если исходить из предположения о незыблемости цен на нефть, неиссякаемости запасов этой самой нефти и неспособности инженеров придумать в конце концов альтернативу углеводородному сырью.

Приведенное в начале текста высказывание об истории России как истории побоев за отсталость принадлежит Иосифу Сталину. Возможно, теперь у вас появилось желание оспорить? Противно ведь соглашаться с сатрапом.

Верно, противно. Не хочется с ним соглашаться, хочется наоборот. Но чтобы победить в историческом споре с этим – я не иронизирую – врагом народа, надо быть не глупее его. Пока что, увы, не получается.

Сталин до сих пор умнее. Он не оперировал словесами «национальный проект» и «административная реформа», он говорил «коллективизация» и «индустриализация». Он конкурировал не с Лениным, не с Бухариным и не с Троцким, точнее, не только и не столько ними, этими предшественниками Березовского или Ходорковского. Он конкурировал с Германией, США и Англией.

Необходимости такой конкуренции для корпорации «Россия» никто не отменял. Увы, нам снова надо догонять других, подтягиваясь к передовому уровню IT-развития. Не знаю, как это сделать без административного принуждения чиновников к использованию IT по английскому или немецкому образцу. И если бы в этом состоял смысл того, что у нас называют административной реформой, я даже ходил бы на выборы и голосовал за реформаторов.