Когда в эфир вышел печально знаменитый документальный фильм «Анатомия протеста», оппозиция объявила бойкот не только каналу НТВ, но и его рекламодателям, что гораздо существеннее. Прошла неделя, и зрители с удивлением увидели ограниченный контингент бойкотирующих в программе «НТВшники».

Гудков-младший, Илья Пономарев, Борис Надеждин выглядели как нашкодившие двоечники. Все отдавало абсурдом — и приход на передачу одиозного канала оппозиционеров; и демарш с уходом; и последующее возвращение в студию.

Позже Пономарев в своем блоге объяснит, что их обманули — обещали конструктивное обсуждение «Анатомии протеста», а вместо этого принялись привычно подсчитывать деньги госдепа. Как бы то ни было, данные господа сыграли роль вялой массовки в спектакле под названием «Давайте жить дружно». Ведущий Антон Хреков ярмарочным голосом зазывал: спешите видеть! Только у нас, только один раз! Оппозиция и власть наконец-то договорились!

Сегодняшнее НТВ — это уже не канал, а некое специальное устройство, заточенное на массовое производство любимого национального блюда под названием «каша в голове». Ощущение такое, будто программную политику осуществляют склонные к садизму люди. Им доставляет почти чувственное наслаждение соседство в эфире топорной «Анатомии протеста» и филигранного «Центрального телевидения» с Вадимом Такменевым, который первым делом стремится откреститься от означенной «Анатомии», а вторым — взять интервью через интернет у Ходорковского. Топ-менеджеры называют такое соседство демократией, зрители — шизофренией. Разномыслие в одной «канальской» голове — стержень программной политики. Канал натравливает одни общественные группы на другие, устраивает разводки и провокации, заливает телекартинку коктейлем лжи и полуправды. В атмосфере всеобщего кризиса снайперски выбранная стратегия приносит отличные результаты — рейтинг неуклонно растет. Еще бы, такой виртуозной ненасильственной операции по расколу оппозиции позавидовала бы лихая тройка в лице Ежова, Ягоды, Берии. Для НКВД ведь тоже важен был запредельный рейтинг, просто он тогда по-другому назывался.

Впрочем, сейчас речь не о канале, с ним все ясно, а об оппозиции, с которой уже ничего не ясно. Нынешняя реальность призрачна. Она двоится, распадается на фрагменты. Разные страты складывают из этих фрагментов свой, не совпадающий с другими образ окружающего мира. Российская оппозиция, стихийно сложившаяся в декабре прошлого года, изначально была плодом объединения противоположных сил: с одной стороны — Акунин, Парфенов, Быков; с другой — Немцов, Рыжков, Каспаров; с третьей — Удальцов, Гудковы, Пономарев; с четвертой — рассерженные горожане, не желающие и дальше терпеть оскорбительную для них власть. Именно в этом был залог потенциальной победы «декабристов» (если не физической, то нравственной).

Прошло три месяца. Пейзаж изменился.

Телевидение с усердием провокатора Азефа принялось делить оппозицию на свою и не свою. Сразу были выведены за скобки Акунин, Парфенов и Быков — они совсем чужие. Кое-как кое-где мелькали Рыжков, меньше — Немцов и совсем мало — Каспаров.

Их оценки и комментарии тонули в монбланах словесной шелухи, каковую в промышленных масштабах производили защитники власти. И только Сергею Удальцову, семейному подряду Гудковых (отец и сын), Илье Пономареву, а также примкнувшим к ним Борису Надеждину и очень независимой Ирине Хакамаде удалось стать подлинными героями экрана, перебегая с одного ток-шоу на другое. Принципиальный Удальцов с фанатичным блеском в глазах хоть как-то пытается донести свою позицию до электората, в чем, видимо, преуспел настолько, что смог даже уложить на лопатки (по сути, а не по цифрам) самого Жириновского в «Поединке».

Остальные привечаемые телевизором оппозиционеры являют собой грустное зрелище. Гудковы присутствуют на экране с завидным даже для отечественной попсы постоянством, вдохновляясь её, попсой, лозунгом: чтобы мелькать, нужно мелькать. Хихикающий и суетящийся Надеждин производит вообще странное впечатление засланного казачка. Он считает своим долгом напомнить незабываемое: за Путина голосовало много народу. Непримиримый депутат Пономарев с белой ленточкой наперевес, пряча глаза, жмет руку торжествующему Сергею Железняку, видному деятелю «Единой России».

У зрителей может возникнуть закономерный вопрос: эти люди еще оппозиция или уже нет? Если да, то оппозиция не может себе позволить столь легкомысленно профанировать саму идею оппозиционности, разменивая её на мельтешение в ящике.

Ведь ничего, кроме стилистики, не изменилось. Раньше борцов с режимом не пускали на ТВ, теперь пускают, но не дают говорить. По мне, первое лучше второго, меньше возможности замараться. Громче других кричать «НТВ лжет!», а потом бежать на это самое НТВ в «надежде славы и добра» — это уже как-то за гранью понимания…

Только с одним человеком в последнем выпуске «НТВшников» я безоговорочно согласилась. Владимир Мединский грустно заметил: «Мы вызываем у зрителей чувство омерзения». Хоть один участник очередного шабаша сказал чистую правду.