На первой после распада Союза летней Олимпиаде в Барселоне в 1992 году вообще выступала объединенная команда СНГ — читай, того же СССР. На следующих Играх в Атланте в 1996-м основу российской команды все равно составляли спортсмены, сформировавшиеся в советской системе подготовки. Даже на Олимпиаде в Сиднее четыре года назад атлетов «советского» происхождения было предостаточно. Ну а до Афин — уже по чисто физиологическим причинам (спортивный век короток) — дожили совсем уж мелкие осколки советской спортивной империи.

Советская система подготовки спортсменов адекватно описывается анекдотом про летающих крокодилов из цирка. Крокодилы парят над ареной, вызывая всеобщий восторг. А когда по окончании представления журналисты спрашивают их, как вам удается такое, ведь крокодилы не летают, измученный крокодил отвечает: «Если бы вы знали, как нас...»

Вот этим самым непечатным глаголом советская спортивная система и жгла сердца болельщиков. Три четверти года атлеты на сборах, на казарменном положении. Никаких мыслей о призовых и коммерческих контрактах — государство берет на себя заботу о жизни, здоровье, питании и условиях тренировок спортсменов, гордости нации. А гордость нации обязана за это выдавать нагора золото, оплачивая им заботу партии и правительства, доказывая преимущества политического строя и статус сверхдержавы. Это уже потом многие великие атлеты спивались или умирали на паперти, потому что не знали ничего, кроме «очков, голов, секунд», не умели зарабатывать деньги, не владели «гражданскими» профессиями. Но после окончания карьеры до них уже никому не было дела.

Союз распался, большой спорт узнал, что такое недофинансирование, поиск спонсоров. У атлетов появилась возможность выбирать страну тренировок, уезжать выступать за рубеж, зарабатывать своим адским трудом (в мире есть мало занятий вреднее большого спорта) приличные деньги.

Спортсмены стали профессионалами и частными людьми, а не армией роботов, кующих золото Отчизны. Их жизнь больше не ограничивается сборами и тренировками. У них есть право выбора и право голоса. Пришлось радикально перестраиваться и тренерам — они больше не являются спецагентами власти, распоряжающимися от имени государства жизнями своих подопечных.

Одна система подготовки «крокодильих полетов» умерла естественной смертью вместе с гибелью породившей ее политической системы. Другая формируется в таких же муках, в каких в России пытаются прорасти сквозь сочащийся кровью асфальт нашей истории рыночная экономика или институты гражданского общества.

Много медалей на Олимпиадах завоевывают два типа стран. Один — где крокодилы летают по старинке, где спорт — часть политической идеологии. Например, Китай. Второй — где крокодилы летают, потому что это модно и престижно, где спорт — часть идеологии общественной. Например, США и Австралия. В этих странах государство тоже поощряет спортсменов стипендиями и обеспечивает олимпиоников славой, которая прекрасно, почти автоматически конвертируется в материальное благополучие.

~ В России сейчас нет ни того ни другого. Есть некий уродливый гибрид. Например, женская сборная по волейболу во главе с великим советским тренером Николаем Карполем и мужская сборная по гандболу (ее костяк составляют люди, побеждавшие еще на Олимпиаде в Сеуле 16 лет назад!) — это советский спорт в чистом виде. А сборная по синхронному плаванию или художественной гимнастике, где тренеры по-советски жестки, иногда даже жестоки, зато спортсменки имеют возможность вести полноценную жизнь вне спорта (синхронистка Мария Киселева ведет передачу «Слабое звено» на телевидении, а «художница» Алина Кабаева пробует себя в качестве модели), — это прообраз нового российского спорта.

У нашего спорта, между прочим, точно такой же выбор, как и у страны в целом. Или опять начнем бить крокодилов, чтобы летали, огосударствим все и вся, или сделаем ставку на коммерческие стимулы и общественный престиж, стараясь таким образом переплавить спортивный талант людей в олимпийское золото. Поэтому, как ни больно переживать многочисленные поражения россиян на афинской Олимпиаде, следует честно признать: они логичны. Наши крокодилы пока не летают. Весь вопрос в том, «уже» или «еще».