Выборы в Абхазии вызвали удивительный ажиотаж в России, несопоставимый с масштабом и значением этого крошечного непризнанного государства. По количеству заказных публикаций абхазские выборы если и уступают таким кампаниям-гигантам, как украинская или казахстанская, то незначительно.

Попытка спроецировать на формально иностранный субъект российские внутриполитические технологии (черный пиар, плакаты с президентом, десант артистов эстрады и прочих «уважаемых людей», навязчивая телепропаганда) уже приводит к противоположному результату. В результате вмешательства Москвы ситуация в Сухуми обострилась. Понятно, что в любом случае была бы масса недовольных, кавказские избиратели — народ горячий, тем более это первые альтернативные выборы. Но бурная деятельность россиян в духе популярной у нас управляемой демократии способствовала тому, что это недовольство будет направлено теперь и против России.

Абхазия — концентрированное выражение неадекватности наших действий в зоне, которая провозглашена приоритетом внешней политики.

Беда как раз в том, что это никакая не внешняя политика, а самая что ни на есть внутренняя. Министр иностранных дел Грузии Саломэ Зурабишвили сетовала в одном из недавних интервью, что Грузией в Москве занимается не МИД, а Совбез. Конечно, кто формально отвечает за «ближнее зарубежье» в московских коридорах власти, не столь важно. Проблема в восприятии. Россия до сих пор никак не избавится от ощущения, что обладает какими-то особыми правами и возможностями в бывших республиках, потому что они в общем-то не настоящие государства, а странные противоестественные образования. Образования и вправду есть странные, возможностей вполне достаточно, но вот с их использованием большие проблемы.

Чувство такта и понимания местной специфики — это то, что отсутствует в поведении России по отношению к ближайшим соседям.

При этом интересно, что Москва очень осторожна, когда дело касается, например, Туркменбаши. Взбалмошный отец всех туркмен может всерьез обидеться и сделать России какую-нибудь газовую пакость — лучше не связываться. Поэтому туркменское руководство имеет право вести себя как посчитает нужным. А где надо — надавим, но осторожно и без лишнего шума. Потому что Восток — дело тонкое. Грузия по этой логике, очевидно, Запад, потому что там никакой тонкости не применяют. Что уж говорить про Абхазию — это и вовсе «задний двор» России. Чего там-то церемониться? Считай — наш регион.

Наш-то, конечно, наш... Но пространство для маневра у Сухуми есть, точнее вот-вот появится. Смена руководства в самопровозглашенной республике, кто бы ни пришел на место Владислава Ардзинбы, означает принципиальное изменение ситуации.

И в Тбилиси, и в Сухуми от власти уходят люди, руководившие противостоящими сторонами во время страшной и грязной войны.

Михаил Саакашвили не несет личной ответственности за события начала 90-х. Новый президент Абхазии тоже не будет олицетворять собой ту войну, пусть даже он в ней участвовал. В принципе элиты могут начать разговор если не с чистого листа, то, по крайней мере, с какого-то нового этапа. Если захотят, конечно.

<1>После смены действующих лиц главным препятствием для политического процесса между Тбилиси и Сухуми станут не властные персоналии, а простые люди. Жители Абхазии не хотят жить в Грузии, и отмахнуться от этого невозможно.

Единственное, что может серьезно повлиять на положение дел, — это разочарование в России.

И то, как Москва пытается повлиять на ход событий в Сухуми, путь именно в этом направлении. А после этого вопрос только в том, найдется ли кто-то, кто сможет предложить Абхазии что-то большее, чем визит Газманова накануне выборов и поезд, на котором местные крестьяне могут отвезти свои мандарины, чтобы продать их российским перекупщикам. И Европа, и Соединенные Штаты давно уже, по крайней мере на словах, предлагают свое участие в урегулировании.

Реальная возможность России влиять на события в важных для нее регионах уменьшается. Об этом свидетельствует тот факт, что ради желаемого результата даже в слабой и маленькой Абхазии приходится задействовать самый главный и самый весомый политический ресурс — президента РФ. Он принимал одного из абхазских кандидатов, он чуть ли не лично вводил в круг глав государств СНГ украинского премьера Януковича. То есть в ход идет самый старший козырь.

Делая столь очевидную ставку, Россия не только не диверсифицирует риски, но и сама толкает соперника своего фаворита в противоположную сторону, укрепляя антироссийские настроения в местном политическом ландшафте.

И что делать, если ресурс не сработает? Или сработает только при использовании всего арсенала административных рычагов, что весьма вероятно на Украине? Экспортируя свою управляемую демократию, Россия только подрывает собственные позиции не только сегодня, но и на перспективу.

Автор — главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», специально для «RusTopNews.Ru-Комментарии»