Год назад при обрушении крыши московского «Трансвааль-парка» погибли 28 человек, еще 113 человек пострадали. «Трансвааль-парк» был рекреационным центром, приносившим его владельцам значительную прибыль. Год спустя картина совершенно невероятная: причины обрушения крыши не установлены, фактические владельцы комплекса общественности не известны, следствие не закончено. В результате потерпевшие не могут добиться компенсации ущерба, а единицы добившихся — получить эту компенсацию. И причины всего этого очевидны.

Директор владеющей аквапарком компании «Европейские технологии и сервис» Сергей Арсентьев, о котором журналисты вспомнили в связи с трагической годовщиной, в одном из интервью признался: «На второй день после аварии один из крупных чиновников правительства Москвы очень жестко настаивал, чтобы мы снесли здание... И суток еще не прошло — уже даже выделили человека, который подогнал технику, причем готов был убрать все за свой счет». Логика заметания следов начала действовать сразу после трагедии. И продолжает действовать до сих пор.

У одной из потерпевших, 8-летней девочки Юли, год назад под крышей аквапарка погибли мать и отец. После долгих судебных разбирательств ей присудили компенсацию. Победили в суде и некоторые другие родственники жертв трагедии.

Чтобы выиграть процессы, адвокат пострадавших вынужден был исключить из списка ответчиков департамент финансов города Москвы. Потому что иски о возмещении ущерба частным лицам к московскому правительству в Москве не выигрываются в принципе. Такой, он московский суд.

Но даже и выигранный суд не стал основанием для выплаты компенсаций. Платить их должен владелец аквапарка. Но представители компании «Европейские технологии и сервис» ссылаются на отсутствие денег (все имущество аквапапрка в залоге у банков-кредиторов, а объект, естественно, не работает и прибыли не приносит, хотя по официальным документам числится действующим) и незаконченность следствия.

Между тем представить, что в течение года оказалось невозможным установить причину обрушения здания, довольно сложно. Речь идет отнюдь не о сложнейших физических процессах, не о какой-то загадке вселенной, как то, кажется, хотели бы представить московские власти. И уже совершеннейшим надувательством выглядят разговоры о какой-то уникальной, небывалой экспертизе, которую придется проводить следствию.

Разговоры об уникальности экспертизы — просто PR-трюк, подводящий общественность к мысли, что и причины обрушения здания были «уникальными», т. е. такими, за которые никто, кроме судьбы, ответственности не несет.

Таким же ухищрением являются и настойчивые уверения в том, что в случившемся виноват проектировщик купола Нодар Канчели. Дело в том, что проектирование и строительство зданий, а особенно общественных, это деятельность, которая лицензируется и контролируется властями. Именно они осуществляют экспертизу надежности проекта на основании нормативных критериев, и именно они юридически отвечают за катастрофу.

Московское правительство сегодня собирается лицензировать даже остекление москвичами балконов. Дескать, самовольные инженерные решения москвичей несут опасность. И одновременно не желает признавать свою ответственность за трагедию «Трансвааля», жертвами которой стали (считая родственников погибших) более 200 человек.

<1>С точки зрения нормального государства, которое несет ответственность перед своими гражданами, все предельно ясно. Это московское правительство выдавало лицензии конструкторам и строителям, если здание неправильно построило. Это московское правительство заверяло сделку купли-продажи парка, если виновата неправильная эксплуатация парка.

Не так в России. Здесь вдруг выясняется, что московское правительство, стремящееся лицензировать все и вся, не несет за эту свою деятельность никакой ответственности.

Не менее интересно складывалась ситуация и с владельцами аквапарка. Сначала их просто не удавалось установить, а расследования вели к структурам, связанным непосредственно с московской мэрией. Конечными же бенефициарами называли компании жены московского мэра. Затем общественности была представлена более или менее стройная версия на сей счет, согласно которой владельцем рекреационного комплекса является небольшая контора, которая все, что имеет, — это долги перед своими кредиторами. Своего рода «Байкалфинансгрупп» районного масштаба. Круг замкнулся. Концы отрезаны. Материальную ответственность за гибель и увечье людей те, кто зарабатывал на их отдыхе, не понесут. Ответчики растворились в мутном воздухе московской юриспруденции.

Помимо моральной и юридической стороны дела в этой истории безнаказанности есть и практическая неприятная сторона. Совершенно очевидно, что мы имеем дело с административно-коммерческой системой, где контролирующие и разрешающие инстанции действуют в интересах коммерческих клиентов и не несут ответственности за эту свою деятельность. Где можно отмазать даже виновников катастрофы национального масштаба. А это значит, что повторение трагедии «Трансвааля» — абсолютно реальная угроза для москвичей.