Лев Троцкий, если отвлечься от строго марксистских нюансов, определял перманентную революцию как революцию, «каждый последующий этап которой заложен в предыдущем». Это был по-настоящему большой вклад в соответствующую теорию. На самом деле революционный период лишь отчасти описывается теми визуальными образами, которыми сейчас полнится, например, город Киев: он может длиться и тогда, когда никаких волнений нет. Просто волнения встроены в революцию, они ее подземный пожар, который при определенном стечении обстоятельств вырывается наружу.

Больше того, то, что происходит в Киеве, — это даже не строго украинская революция, продолжение событий 2004 года. Это продолжение событий конца 1980-х, это все еще продолжается перестройка (которую, если кто помнит, метафорически, даже не догадываясь о точности определения, называли революцией).

Все еще разваливается империя — процесс долгий, многоступенчатый и многоэтапный. Как раз по Троцкому.

Собственно, судя по всему, эпоха Путина, которую называли этапом «постреволюционной стабилизации», таковой не оказалась. Она тоже всего лишь период продолжающейся перестройки-революции и полураспада советской имперской субстанции. Процесс не закончился: он не исчерпывается 1990-ми или 2011–2012 годами, возможно, не завершится и к 100-летию Великой Октябрьской.

Движение — постепенное, постимперское — к национальному государству, основанному на принципах европейской демократии, само по себе и есть буржуазная революция. Если прерывать это движение насильственным путем, например методами жесточайшего давления российского руководства на недотепистого Януковича, можно получить насильственную флуктуацию революционного процесса. Вот, собственно, и все.

На Януковича передавили по пустому поводу очень постепенного сближения Украины с ЕС, который, впрочем, для политического руководства России на нынешнем этапе разбалансировки управления и постимперских фантомных болей «утраты территорий исторической Руси» кажется чрезвычайно важным.

Но это все равно что давить на самих себя, например, в связи с вступлением в ВТО.

Российские стратеги не учли украинской ментальности, встроенного в нее срединного положения Украины между Востоком и Западом, переоценили «братство» (организация запрещена в России), по сути своей основанное не на славянском родстве, а на общем советском прошлом. На выходе получили протест, который, как в России, решили пересидеть, полагая, что само рассосется. А потом, тоже по примеру братского соседа, поперчили паузу репрессивным законодательством, получив украинский ответ на российские технологии.

Майдан-2004 тоже был успешным ответом на российские политтехнологии. Ответом неожиданным и, судя по тому что Россия спустя девять лет наступила на те же грабли, ударив ими по голове все того же Януковича, казавшимся неубедительным. Украине пришлось еще раз нажать на клавишу Enter, чтобы прояснить ситуацию на постимперском пространстве. Да, это уже независимое государство. Да, тяготеющее к Европе, по крайней мере в долгосрочном историческом горизонте.

Да, революция здесь останется по Троцкому перманентной, пока не закончится логическим образом. Да, перевести через Майдан российские политтехнологии не удастся. Залить деньгами и эту проблему, как привыкло действовать расточительное российское руководство, не получится. Деньги, как это бывает практически во всех случаях тотального заливания, пропадут.

В России неправильно измерили не только продолжительность и энергетический заряд украинской революции. В России недооценили и украинский национализм, который естественным образом попер организованной силой, присосавшись к протесту гражданской нации.

Ровно так же действовали и действуют националисты в России, въехав в политику, как блоха на собаке, с помощью гражданского протестного движения, совсем не националистического по духу.

Это еще и иллюзия управляемости происходящего. Но в нынешней системе, где низы не распознают команд сверху, власть не управляет толком внутренней жизнью, что уж говорить об Украине и попытках по лекалам прошлого века восстановить территории геополитического влияния, не имея на то ни политических, ни моральных, ни финансовых ресурсов.

Что же до Януковича, то, похоже, он так и не оценил — благодаря гипнозу с Востока, который, судя по всему, продолжается, — масштаб бедствия. Ему бы построить «круглый стол» по образцу польского 1989 года. Но только делать это надо вовремя: когда тогдашние польские власти пошли на переговоры с оппозицией, ей это уже не очень было нужно.

Потому что она и была реальной властью.