Чем дальше в лес авторитаризма и госкапитализма, тем проще и одноклеточнее оказывается устройство российской политической системы. Россия перестает быть «энигмой», загадкой в непролазных лесах с ярмарочными медведями со значками ЕР на груди, заблудившимися в трех соснах экспортно-ориентированной экономики. Россия банализируется: то, что в ней происходит, описано в классической экономической и политологической литературе об авторитарных моделях. И хотя присоединение Крыма по-своему экстраординарный ход, маленькая победоносная война тоже входит в банальный джентльменский набор уважающего себя автократа.

Как и создание какой-нибудь водородной бомбы было прикладным подтверждением ряда открытий теоретической физики, так и теперь в экономической науке некоторые классические теоретические постулаты подтверждаются эмпирически.

Вот, например, 2 апреля в рамках самого масштабного экономического форума года – традиционной Апрельской конференции Высшей школы экономики – будет вручена Национальная премия по прикладной экономике. В этом году лауреатами стали Уильям Пайл и Лаура Соланко, авторы исследования российского лоббизма. Да, типичные «иностранные агенты», но эмпирические данные есть эмпирические данные. В иные годы такую работу засекретили бы, а авторы партбилеты положили бы на стол. Но с резидентами из Миддлберри-колледжа и Института переходной экономики Банка Финляндии такой фокус не проделаешь.

В исследовании на основе обширного материала подтверждается гипотеза Манкура Олсона («Взлет и падение наций», 1982) по поводу того, что группы узких интересов в большей степени корыстолюбивы и меньше работают на общественные интерес, чем так называемые широкие коалиции. Подобного рода узкие группы склонны не к лоббированию доставки общественных благ, а к продвижению решений, способствующих непродуктивному перераспределению. В частности, это касается бизнес-лоббистов.

В принципе понятно в этом контексте, почему нынешнее государство борется с НКО. Структуры этого типа работают на общественный, а не на узкокорпоративный интерес. Специфическим, хотя и банальным свойством сегодняшней российской власти является приравнивание интереса одной из узких лоббистских групп к интересам государства и даже всего народа. Отсюда и то самое непродуктивное перераспределение, и принятие неэффективных решений, и подвижность того, что у нас уже только метафорически можно назвать правовой средой, и перекладывание всех и всяческих издержек на общество и госбюджет.

Такая группа руководящих товарищей ведет себя как «фрирайдер», как безбилетник, который решил прокатиться на трамвае «Желание» за общественный счет.

Допустим, вами правит группа пробившихся наверх друзей из кооператива «Река» («Ручеек», «Девятый вал», «Челюсти», «Озеро» – ненужное вычеркнуть). Их власть, она же является и их собственностью. Представления о прекрасном этой группы в полосатых купальниках цвета имперского флага формируют идеологию, внутреннюю и внешнюю политику России (опора на собственные силы в тени хоругви; кто не с нами – тот национал-предатель интересов кооператива; безнаказанно воровать имеет право только тот, кто родину любит; родина – это мы). Словом, если у Муссолини было корпоративное государство, то у вас – кооперативное.

Вопрос: если вы лоббист, какая функция наиболее востребована в такой системе? Теоретически – наращивание связей с кем-либо из правящего кооператива друзей с целью получения преференций. Практически – так оно и есть, это подтверждают эмпирические данные исследования. Поэтому нынче «джиарщик» — самая главная специальность. Есть такая профессия – родину перераспределять в пользу лучших людей.

Разумеется, если бы в России честно работал такой нехитрый вроде институт, как выборы, к управлению страной могли бы прийти не узкие, а, в терминах Олсона, всеобъемлющие коалиции. Они были бы способны работать на общее дело (res publica), отделять свою власть от собственности (чему способствует ротация власти – иначе на выходе имеем… ну, скажем так, Турцию с товарищем Эрдоганом), более справедливо распределять общественные блага. Даже не столько распределять, сколько давать возможность людям работать и зарабатывать. Но выборы небезупречны и искажают общественный интерес.

Получаем систему, квалифицируемую автором польского чуда Лешеком Бальцеровичем как политический капитализм — это режим, в котором экономический успех целиком зависит от связей с государством.

Так что у России вовсе не «особенная стать». И аршины давно для измерения РФ существуют. Ими можно измерять, например, некоторые латиноамериканские страны. А то, что в Россию «можно только верить», так это чистая правда. И еще надеяться на русский авось. Что только и остается делать не экономистам, но политикам уровня Обамы и Меркель.