«Оранжевое» придумано некими нидерландцами в 60-е, у них это был типа эстетический ответ на унылость нидерландского социума и т.п., вот они и объявили «Свободную оранжевую республику». В 80-е цвет переняли поляки: «Оранжевая альтернатива» - во время военного положения. Как и положено оранжевым, они не были конкретно политизированы - политической в Польше была «белая альтернатива». А оранжевые - так, чисто альтернатива: решительно никому, но - альтернатива: оранжевая.

Почему цвет именно оранжевый? Тут варианты. То ли это непонятная отсюда нидерландская издевка над династией Оранских. То ли отсылка к «Заводному апельсину» Берджеса. Или же просто апельсин: пахнет хорошо и на вид приятен.

Итак, чего именно 15-летие? В сентябре 1998 в Москве вышел первый номер газеты «Советская моралька» (редактор - Сергей Дюдюкин, с 1989 - «Искра»). 10-летие: осенью 1993 года создан оргкомитет Движения «Субтропическая Россия». Движение выступало за повышение температуры окружающей среды конституционными методами (требуя провести в России климатическую реформу и установить субтропический климат путем мирного, добровольного и поэтапного повышения температуры окружающей среды до 20 градусов Цельсия). Вождь - Владимир Прибыловский.

В промежутке между этими датами происходили разнообразные действия того же цвета, о которых легко узнать, набрав в любой искалке «оранжевое движение».

Но сейчас российские оранжевые как-то не заметны. Почему? Да, у них были формальные проблемы. Попытки официально зарегистрировать «СубРоссию» не удались. Сначала потребовалось разрешение специальной комиссии на использование слова «Россия», тут Движение формально переименовалось в «Субтропическую Русь».

Не помогло: «Министерство юстиции Российской Федерации, рассмотрев учредительные документы Движения «Субтропическая Русь», приняло решение отказать в регистрации Устава Движения, так как цель организации, заключающаяся в «установлении в России субтропического климатического режима путём повышения минимальной температуры окружающей среды до +20оС» вступает в противоречие со ст. 57 Закона Российской Федерации «Об охране окружающей природной среды»».

Но главная проблема, конечно, не в формальностях, а том, что у нас почему-то во все влезает социум, фактически - объемля. Скажем, в СССР первой оранжевой партией были киевские «Лучи Чучхе» (1998 год), требовавшие перестройки на северокорейский манер. И что?
Московская ветвь «Лучей» вскоре реально начала материально и идеологически окормляться корейскими коммунистами.
Ну а в марте 1990-го в СПб была провозглашена Российская партия независимости и согласия, выступившая за независимость России от СССР… Оранжевая, а то…

С художествами в России всегда вот что-то такое, социализируются они неизбежно. Вот, пост-модернизм, с которым разные лица борются уже лет пятнадцать. То, что называлось пост-модернизмом в Европе, в РФ было в конце 80-х, тяготея к СПб (Курехин, Адасинский, параллельное кино, метаметафористы). А то, что потом стали называть этим словом - это московский концепт в соц-артовском варианте. Опять социалка, никуда не денешься.

Что-то чистая эстетика в РФ не приживается, то есть - как раз наоборот, приживается тут же, немедленно срастаясь с социумом.

И вот, «оранжевая альтернатива», которой как бы и нет. А такого быть не может, чтобы она пропала. Подобное эстетическое отношение к действительности мало того, что обладает нечеловеческой силой, оно еще и обеспечивает стиль жизни: этот вариант не нужно старательно культивировать в себе, он естественен. Но ничего такого, вроде, не осталось: либо какие-то предвыборные глупости, либо флэш-мобы - тусклая имитация оранжевых движений.

Конечно, оранжевое просто въелось в социум. Оно всюду - от билборда ко дню города с одесским согласованием: «Как не любить родной Москвы!» до блока «Два спикера - пара», что уж о выхухолях и лазерных шоу в белую ночь.

Оно тут, внутри: социум стал жить на оранжевых основаниях.

Конечно, это не заговор против рациональных оснований государства и общества: руководство-то отсутствует, ну а сами действующие лица и не догадываются, в чем именно участвуют. И это высшая форма оранжевой жизни. Можно считать это местью пост-модерна соц-арту.