Цивилизация
С Полом Гринграссом что-то нечисто. Если бы он был одним из персонажей политического боевика, то в финале точно оказался бы двойным агентом. Он делает фильмы о политике, но они не выглядят политическими заявлениями. Он вроде бы воссоздает реальные истории, но они больше похожи на компьютерные стрелялки. Нельзя даже сказать, что его, как какого-нибудь Брукхаймера, Бэя или Эммериха, интересуют только железки, разрушения, взрывы или в лучшем случае хаотичные перемещения широких народных масс, — это было бы честно и мило. Нет, Гринграсс всерьез интересуется «правдой» и способами ее реконструкции. Он начинал как документалист, стал известен благодаря политической драме «Кровавое воскресенье», приобрел популярность после трилогии о Джейсоне Борне, а сейчас вот снял триллер «Не брать живым» об американцах в Ираке, которые ищут, но не могут найти оружие массового поражения.
«Не брать живым» снят по нон-фикшну Раджива Чандрасекарана, бывшего главного редактора Washington Post в Багдаде. В роли военных настоящие военные. То есть все вроде бы по-настоящему. Герой, лейтенант Рой Миллер (Мэтт Деймон), бегает туда-сюда сначала в поисках оружия массового поражения, потом в поисках баасистского генерала. Вокруг него тоже все бегают, но с другими целями: кто-то хочет сокрыть правду о причинах войны, кто-то хочет сделать хороший репортаж, кто-то хочет кого-то убить.
Дерганая камера, которая во времена «Догмы» означала «правду», а потом была данью моде, сейчас стала уже просто привычкой. Мэтт Деймон, который во времена первого «Борна» был растерянным Борном, а к третьему стал роботом-Борном, здесь выглядит человеком в резиновой маске Мэтта Деймона.
Трясущаяся камера уже не равняется cinema verite — это исключительно синема фуэте, чистая форма.
Гринграсс сам говорит, что его задачей было снять чистый триллер, а не «кино про Ирак». Просто в Ираке, говорит он, сейчас самое опасное место, а это очень интересно – поместить героев в самое опасное место. Похоже, почти все его предыдущие работы были сделаны по тому же принципу: и «Потерянный рейс» (о самолете, пассажиры которого 11 сентября 2001 года попытались обезвредить террористов), и «Кровавое воскресенье» (о расстреле мирной демонстрации в Северной Ирландии британскими солдатами), и даже «Борн» (об опасно беспамятном человеке, у которого остались все навыки, но позабыта цель). Собственно, это идеально описывает то, что Гринграсс делает со зрителем: его зритель гениально владеет навыками получения адреналина, он может воспользоваться поддельными документами и проникнуть в любое помещение, но он не помнит, зачем вообще здесь оказался.
«Не брать живым» объясняет, с чего началась война в Ираке, и утверждает, что надо было договариваться с баасистами.
Но об этом вы забудете через десять минут после конца фильма — в памяти останутся только желтые взрывы, зеленые тени, узкие улицы, дядьки в военной форме и адреналиновый приход. Гринграсс показывает, как при помощи простых средств можно имитировать «правду», и именно это становится самым захватывающим приключением его фильмов.
Была у этого режиссера романтическая, вы не поверите, комедия «Теория полета», где лохматая Хелена Бонэм-Картер, прикованная к инвалидному креслу, просила Кеннета Брану лишить ее девственности, а он упирался и говорил, что лучше он сейчас ограбит банк и заплатит какому-нибудь жиголо. Этот фильм ругали все: кто-то за неполиткорректность по отношению к инвалидам, кто-то за неправдоподобные характеры, кто-то за конфетную очаровательность героев. Камера не дрожала, герои много разговаривали, звучала трогательная музыка. Последующие фильмы Гринграсса уже не так критиковали, потому что он показывал «правду». Хотя на деле все осталось так же: политика, как та лохматая девка, сидит в инвалидном кресле и просит лишить ее девственности, а герои Гринграсса долго упираются, бегают туда-сюда и совершают множество ненужных действий. Но потом все-таки соглашаются.
