«Заблудились и отстрелялись»: как самолеты США атаковали советскую авиабазу в 1950-м

Последний и решительный бой

После окончания Второй мировой войны отношения между СССР и его союзниками по антигитлеровской коалиции начали быстро портиться. Сталин привел к власти в Восточной Европе социалистические правительства и надеялся расширить коммунистическую зону контроля над миром. В то же время страны Запада во главе с США пытались сдержать «красную угрозу» в очерченном ими на глобусе гетто, надеясь изолировать их и лишить ресурсов для развития.

25 июня 1950 года это противостояние вышло на новый уровень. Северокорейские войска, ведомые Ким Ир Сеном и действующие по согласованию с Москвой и Пекином, перешли в наступление, быстро смяв оборону южнокорейцев. Так бы они и взяли под контроль всю страну, если бы на юг полуострова, в район города Пусан, не начали прибывать войска США, юридические оформленные как силы ООН и имеющие ее мандат. В начале осени американцы разгромили войска Кима и начали стремительное наступление на север, зажимая их у китайской границы.

Параллельно в США разворачивалась политическая драма. Еще год назад там были уверены, что коммунисты — имея в виду прежде всего СССР — будут испытывать на прочность западные «капиталистические» институты и бороться за власть на периферии, но не решатся на открытое противостояние. Однако сначала СССР провел первое успешное ядерное испытание в 1949 году, потом китайские коммунисты взяли верх в гражданской войне и заняли Пекин. Теперь же их объединенные силы прямо атаковали аффилированную с западным миром страну. Многим в США казалось, что коммунисты пошли в последний и решительный бой, который обещали дать давно.

На этом фоне до предела обострились отношения между советскими и американскими вооруженными силами «в поле». Так, еще до войны 8 апреля 1950 года советский истребитель Ла-11 сбил бомбардировщик ВМС США «Приватир» над Балтикой в районе латвийского города Лиепаи. На следующий день после начала наступления войск южнокорейские боевые суда обстреляли советский корабль «Пластун» в нейтральных водах. В итоге четыре советских моряка получили ранения, причем капитан – смертельное.

4 сентября для наблюдения за действиями неопознанного эсминца, подошедшего на близкое расстояние к порту Далянь, который по договору с Китаем использовал ВМФ СССР, по тревоге поднялся в воздух экипаж советского самолета-разведчика под командованием Константина Корпаева. Его сопровождали два истребителя. На подходе к цели советские самолеты подверглись атаке 11 американских истребителей. После непродолжительного боя в воздухе самолет-разведчик загорелся и упал в океан. Все три летчика погибли.

Но это было сравнительной мелочью на фоне дальнейших событий.

Удобно стояли в ряд

Эскалация поднялась на новый уровень после того, как пара американских истребителей Lockheed F-80C Shooting Star совершила налет на аэродром авиации Тихоокеанского флота близ села Сухая Речка в Хасанском районе Приморского края – это примерно 150 км от Владивостока и 100 км от советско-корейской границы. Аэродром был построен в 1930-е годы и имел грунтовую ВПП, усиленную металлическими перфорированными плитами. Такие комплекты СССР в период Великой Отечественной войны получал от США по ленд-лизу.

Под удар попала 1-я авиаэскадрилья 821-го полка 190-й истребительной авиационной дивизии 54-й воздушной армии, находившаяся на боевом дежурстве.

Но в боевой готовности пребывало только дежурное звено. Остальные летчики в то воскресенье отдыхали: в понедельник должны были стартовать учения. В 16:17 со стороны Владивостока на небольшой высоте появилась пара самолетов необычных очертаний. Они неожиданно снизились и открыли пулеметный огонь.

Американские машины прошли над аэродромом на бреющем полете, расстреливая стоявшие без движения самолеты из бортового оружия. Было сделано два захода. По иронии, Lockheed F-80C атаковали самолеты американского производства Bell P-63 Kingcobra, также поставленные Советскому Союзу по ленд-лизу и к 1950 году уже изрядно устаревшие. Налет получился настолько ошеломительным, что советским летчикам не хватило ни времени, ни возможностей, чтобы подготовиться к отражению угрозы. Повреждения получили шесть самолетов. Еще один сгорел дотла. Сведения о потерях среди личного состава 821-го авиаполка никогда не публиковались. Считается, что жертв среди советских военных удалось избежать.

«Загоревшиеся самолеты потушили. Некоторые из них потом удалось отремонтировать, но около десятка пришлось списать, — вспоминал инженер 190-й истребительной авиационной дивизии Л. Манзон. — Американская разведка накануне получила данные о размещении советских самолетов вблизи границы с Кореей. Все успокоились, узнав, что никто из людей не пострадал. Командование нашей дивизии ответственности не несло — полк на этот период вышел из состава дивизии. Не предъявили претензий и командиру полка — его не было в момент ЧП на Сухой Речке».

По словам Манзона, основную вину возложили на начальника штаба. Кроме того, командиров дежурной эскадрильи и дежурного звена попытались уличить в трусости. Делом занялась военная прокуратура. В итоге начштаба осудили за то, что он, в нарушение инструкций, разрешил поэскадрильное размещение самолетов на стоянках, и за то, что не организовал сразу после перелета связь с ПВО Владивостока. Самого Манзона привлекли к разбирательствам в качестве эксперта. На вопрос следователя о том, можно ли было сбить американские самолеты с земли оружием истребителей, он объяснил, что пулеметы там закреплены неподвижно. Поэтому летчики дежурного звена могли бы поразить лишь свои же самолеты.

Знаменитый советский летчик-ас Владимир Забелин, занимавший в то время должность заместителя командира 3-й авиационной эскадрильи по летной подготовке 821-го истребительного авиаполка, замечал в одном из интервью, что «на самом деле было повреждено более двадцати самолетов, а в полку по штату всего сорок самолетов должно быть».

Заплутали сослепу?

Пару F-80 — ранних реактивных истребителей эпохи Второй мировой войны — пилотировали Олтон Квонбек и Аллен Дифендорф. Объясняя позже свои действия, они утверждали, что сбились с пути из-за ошибки навигации и приняли советские звезды на фюзеляжах воздушных машин за северокорейские. Полковник Забелин, однако, считал, что никакой путаницы не произошло – американцы прекрасно знали, чьи самолеты в их прицелах.

«Это была чистейшая провокация. Они прекрасно знали, куда летят. Пролетели сто километров от нашей границы с Кореей. Они все прекрасно знали. Это придумали, что молодые летчики заблудились, и прочее, ерунда. Про жертвы я не помню. Убитых, во всяком случае, не было», — резюмировал летчик.

На следующий день, 9 октября 1950 года, заместитель министра иностранных дел СССР Андрей Громыко вручил послу США в Москве ноту протеста. Реагируя на произошедшее, американский президент Гарри Трумэн выступил с обращением, в котором признал вину США и предложил «предоставить средства для возмещения любого ущерба, нанесенного советской собственности». Американцы сообщили, что инцидент стал результатом навигационной ошибки и плохого расчета летчиков, а командир соединения истребителей был снят с должности. От материальной компенсации СССР отказался, чтобы не подавать сигнал, что инцидент исчерпан.

В 1990 году в газете The Washington Post вышла статья под заголовком «Моя короткая война с Россией» за авторством одного из двух летчиков, расстрелявших Сухую Речку, — Квонбека. Как и его начальство, 40 лет назад, он отстаивал версию о навигационной ошибке. Ветеран утверждал, что принял объект за военный аэродром КНДР.

«Я не знал, где мы находимся. Через просвет в облаках я увидел, что мы над рекой в долине, окруженной горами. На аэродроме стояло много самолетов — мечта любого летчика. На темно-зеленых фюзеляжах были большие красные звезды с белым ободком. Времени на принятие решения почти не было, топливо тоже было на исходе. Я зашел слева, выпустил несколько очередей, мой напарник Дифендорф делал как я. Для русских это было как Перл-Харбор», — писал Квонбек.

С одной стороны, американская версия выдерживает критику. Навигация на самолетах той эпохи была невероятно сложна — вряд ли многие люди могут похвастаться, что, летя на современных авиалайнерах в качестве пассажиров, они могут сказать, какой город или хотя бы страна под ними находятся. Летчики были не пассажирами, а должны были активно пользоваться компасом и бумажной картой, но все равно регулярно терялись над местностью без знакомых и приметных ориентиров.

С другой стороны, у идущей войны была непубличная подоплека. Генерал Дуглас Макартур, командующий силами ООН, был сторонником расширения боевых действий и ударов по китайской территории, откуда северокорейские войска снабжались. Президент Трумэн был против и давал генералу прямые указания войну не раздувать и китайцев с русскими не провоцировать. Но Макартур был известен своей независимостью и собственным взглядом на жизнь и войну, и нельзя исключать, что он намеками или туманными приказами спровоцировал инцидент.

Так или иначе, меньше чем через месяц советские ВВС уже прямо вступили в Корейскую войну, пытаясь защитить войска Кима от ударов с воздуха. На этом фоне инцидент был сравнительно быстро забыт, поскольку теперь бои между советскими и американскими самолетами шли непрерывно.

Вероятно, правду о том, была ли эта атака случайной или же подстроенной, узнать не удастся уже никогда.