Окончательно утратив веру в себя как в боксёра, экс-чемпион мира в супертяжёлом весе «железный» Майк Тайсон решил пойти по другому пути. В двухчасовом видео, обнародованном Fox Sports Net, он постарался заверить зрителей программы «По ту сторону славы», что его неофициальное прозвище «самого ужасного человека в мире» заслужено многочисленными тёмными делами и не является пустословием. Пропитанный ненавистью к обществу монолог, переходящий то в самобичевание, то в философские рассуждения, не оставил равнодушным никого. Даже сам Тайсон, похоже, уверовал в свои слова. Если дело обстоит так, то беда (а может быть, счастье для всего мира) может прийти совсем скоро.

«Я намерен уйти из жизни, ведь вы, все окружающие, ненавидите меня. И я уйду прежде, чем они (люди) убьют меня», — это страшное заявление ярче всего выразило нынешний настрой Тайсона.

В неотвратимом суициде Тайсон увидел благо как для самого себя, так и для всего общества, в котором он ощущает себя в роли «дьявола во плоти». То есть, вступая в конфронтацию с общепринятой моралью, боксёр (или его тень) в то же время трезв в оценке подобного поступка и при всей своей агрессивности всё же «жертвует во благо». Однако пришло время обратиться к самим словам.

«Дело в том, что я самый настоящий ниггер (здесь и далее — дословно). Мало того, я огромный и сильный ниггер, который нокаутирует людей, насилует их, провоцирует и пугает», — не стесняясь заявил Тайсон. Здесь всплыли все обстоятельства «трудного детства и скользкого подоконника», а также тюремного прошлого Тайсона. Он родился в Бруклине и с детства был одним из самых активных участников уличных боев: без умения хорошо драться в том «котле» было бы не выжить. Кривая дорожка привела к тому, что в 1978 году 11-летнего Майка направили в исправительное учреждение для несовершеннолетних. Ему повезло, что работник службы социальной адаптации Бобби Стюарт обратил внимание на боксерский потенциал Тайсона и направил подростка к известному тренеру по боксу Касу Д'Амато, который стал помимо прочего законным опекуном будущего чемпиона мира.

Тайсон и сам удивлялся своей судьбе, которая подняла его из «помойки» к вершинам мирового спорта и обратно, в тюрьму, в роли насильника. В застенки он попал в 1992-м, когда, по мнению суда, изнасиловал чёрную (что характерно) «Мисс США», однако за примерное поведение его освободили досрочно. За чем последовала череда новых обвинений в сексуальных домогательствах и знаменитые «съеденные» прямо на ринге уши Эвандера Холифилда. Оказалось, и боксёрская судьба была не милостива к Тайсону: «Я не получил от этого ровно ничего хорошего. Лишь боль, много боли.

Бокс заставил меня ненавидеть Майка Тайсона и ничего больше».

Своё первое в карьере поражение от Бастера Дугласа в 1990-м он прокомментировал следующим образом: «Меня сгубила распутная жизнь, я щёлкал виноградины одну задругой, тратил свои силы на всех этих японочек, — речь Тайсона изобиловала многочисленными эпитетами, заставлявшими краснеть даже видавших виды телевизионщиков, — прямо, как Калигула...» Тюремные годы пошли Тайсону на пользу, ведь из безграмотного вышибалы он превратился в ценителя философии и истории (в частности, Римской империи). «В следующей жизни, возможно, я буду жить получше», — в этих словах сквозил тщательно завуалированный оптимизм.

Череда жизненных крушений сделала из Тайсона исчадие ада: «Я радуюсь, когда узнаю о вооружённых ограблениях в Бруклине. Что касается моих жён (Робин Гивенс и Моники Тёрнер), то я, конечно же, изменял им. Мне приходилось обманывать многих женщин, поскольку я хочу, но не могу любить всех сразу».

Все эти заявления «заржавевшего» Майка при всей своей искренней ярости всё же более походят на строки из саундтрека одной комедии о жизни весёлых рэпперов: «Я чёрный, чёрный, чернее, чем чёрный!» Признавшись во всех смертных грехах, Тайсон выступил в лучших традициях ломающего все понятия нравственности бунтарства, буквально захлестнувшего Америку ( да и не её одну) в последние годы. Всё это, безусловно, возродит былой интерес к Тайсону и принесёт ему немалый куш, если... в один прекрасный день с телеэкранов не прозвучит сообщение о «скоропостижной смерти экс-чемпиона мира по боксу».